Жемчужина - русское издание. Редактор-издатель Тамара Малеевская, Австралия.

1. ЕМЧУЖИНА
Литературно-художественный образовательный журнал
«The Pearl» / « Zhemchuzhina» № 50 Brisbane, Australia, April 2012
Брисбен Апрель 2012 г.

2. ВНИМАНИЕ:
в редакции Жемчужины новый Элек.-адрес
tamaleevpearl@optusnet.com.au
Просьба: посылая работу, обязательно делать пометку -
“For Pearl”.
mobile: 0404559294
$ 30

3. Апрель 2012 «Жемчужина» № 50 13-й год издания
Редакция журнала «Жемчужина»
поздравляет читателей, подписчиков друзей
с радостным праздником
Светлого Христова Воскресения!
Здоровья, радости, мира и любви всем.
Гулко звуки колокольные В них, в тех звуках - миг прощенья,
Улетают в твердь небес Злобе суетной - конец.
За луга, за степи вольные, Беспредельного смиренья
За дремучий темный лес. И любви златой венец,
Миллиардом звуков радостных В них - молитвы бесконечные,
Льет певучая волна… Гимнов дивные слова.
Вся мгновений дивных, сладостных В них печаль и слезы вечные
Ночь пасхальная полна, Смыты кровью Божества.
В них земли восторг таинственный
И святой восторг небес,
В них Бессмертный и Единственный
Бог Воистину Воскрес!
Христос воскрес! Опять с зарею Л. Чарская
Редеет долгой ночи тень,
Опять зажегся над землею
Для новой жизни новый день.
Еще чернеют чащи бора;
Еще в тени его сырой,
Он шел безропотно тернистою дорогой,
Как зеркала, стоят озера Он встретил радостно и гибель и позор;
И дышат свежестью ночной; Уста, вещавшие ученье правды строгой,
Не изрекли толпе глумящейся укор.
Еще в синеющих долинах
Плывут туманы... Но смотри: Он шел безропотно и, на кресте распятый,
Уже горят на горных льдинах Народам завещал и братство и любовь;
Лучи огнистые зари! За этот грешный мир, порока тьмой объятый,
Они в выси пока сияют, За ближнего лилась Его святая кровь.
Недостижимой, как мечта,
Где голоса земли смолкают О дети слабые скептического века!
И непорочна красота. Иль вам не говорит могучий образ тот
Но, с каждым часом приближаясь О назначении великом человека
Из-за алеющих вершин, И волю спящую на подвиг не зовет?
Они заблещут, разгораясь, О нет! Не верю я. Не вовсе заглушили
И в тьму лесов и в глубь долин. В нас голос истины корысть и суета;
Они взойдут в красе желанной Еще настанет день... Вдохнет и жизнь и силу
И возвестят с высот небес, В наш обветшалый мир учение Христа!
Что день настал обетованный,
Что Бог воистину воскрес! 1858 А.Н. Плещеев.
И. Бунин. 1

4. Апрель 2012 «Жемчужина» № 50 13-й год издания
От редакции:
«Жемчужина» выпустила 50-й номер...
Христос Воскресе, дорогие друзья! Радостно, что 50-й номер «Жемчужины», своего
рода юбилей, пришёлся именно на Пасху.
Что же можно сказать о журнале, оглядываясь назад?
Когда-то, создавая самый 1-й номер «Жемчужины», казалось невероятным, что жур-
нал отметит не только своё 10-летие, но ещё и выпустит 50 изданий. Ведь приходилось
преодолевать множество трудностей, да ещё терять дорогих сердцу друзей-сотрудников.
Спасало только то, что я всегда очень любила русское слово. Настолько - что оно стало
сильнее меня. Особенно, когда обнаружила, что у иных классиков русское слово живёт,
дышит, звенит; что оно может быть прозрачным, и даже переливаться всеми цветами
радуги; что порою оно может "без слов говорить".
Среди трудностей - особое место принадлежит современной электронной технике,
премудрости которой приходилось и приходится постигать - в полном смысле - на ходу.
Об этом нельзя не упомянуть, потому как все мы без «её величества» - ни шагу. Многие,
по доброте своей, считают, что я покорила компьютер вполне. Увы, увы, это совсем не
так. Единственное, что могу сказать: никогда, ни при каких электронных «капризах» от-
ступать нельзя. Терпение и настойчивость - вот в чём секрет. Почти все компьютерные
проблемы неизменно сводится к тому, что ответ на них - где-то здесь, рядом. Стоит
только, после дерзновенных попыток на «авось» да «небось», смиренно прочитать ин-
струкции! Стоит только искоренить из своего лексикона слово «если», и заменить его на
«когда» - «когда у меня всё получится...»
И оно обязательно получится. И тогда откроется новый, восхитительный мир. Ведь не
водоросли и медузы вывели «Жемчужину» в Интернет, да ещё создали там литературный
кружок «Жемчужное Слово», да ещё другие 3 сайта. Это она, электронная техника, чу-
десное достижение множества удивительных людей, дала возможность нести великое
русское слово во все уголки света. Именно она позволила далёким талантливым авторам
публиковать своё творчество в любой точке мира - порою сразу, а не ждать, как это быва-
ло раньше, месяцами, годами, а то и бесконечно...
Она же, электронная техника, помогает «жемчужным» авторам читать свои авторские
произведения, как говорится, «живьём». Речь идёт о видео-записи. Видео, да ещё в Ин-
тернете, открывает русскому слову новое, обширное поле деятельности. Так у печатной
версии журнала «Жемчужина» появилось детище - виртуальный лит.кружок «Жемчужное
Слово», где уже стоит живая запись стихов Игоря Гантимурова, песни Абрама Троицына.
О том, что видео-запись полезна для самой «Жемчужины», поскольку вдохновляет на
дальнейшее творчество и привлекает новых авторов, - не приходится и говорить. А если
подумать о процветании русского языка в зарубежье или о том, как помочь детям полю-
бить родной язык, - вот здесь поистине неограниченные возможности.
Русское слово, живое слово... какое же это счастье - владеть им.
При создании «Жемчужины» казалось, что её уделом станут русские читатели Австра-
лии. Однако скоро выяснилось, что «перламутровые крылья» вынесли журнал далеко за
пределы страны. Сейчас в географии авторов и читателей «Жемчужины» просто нет
границ.
От всего сердца благодарю всех вас, мои далёкие и близкие авторы, читатели, коррес-
понденты, и просто дорогие сердцу друзья - за ваш творческий труд, моральную под-
держку и долготерпение, за все ваши добрые, светлые письма.
Т.М.
2

5. Апрель 2012 «Жемчужина» № 50 13-й год издания
Письма читателей
Дорогие друзья! Поздравляю вас с радостным праздником
Светлого Христова Воскресения!
ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ !
Счастья всем, здоровья и всякого благополучия!
Тамара М.
ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ! 10-4-2012
Пусть этот миг благословенный - подарит веру в то, что счастье неизменно,
И будет праздник полон радости и света, душа – любовью и теплом согрета!
СЕРДЕЧНО ПОЗДРАВЛЯЕМ ВАС С ПРАЗДНИКОМ
СВЕТЛОГО ХРИСТОВА ВОСКРЕСЕНИЯ И ЖЕЛАЕМ ВСЕХ БЛАГ.
ХРАНИ ВАС ГОСПОДЬ. СЕМЬЯ СКОРНЯКОВЫХ.
15-4-2012 От А.Г. Сидорова.
Сидней.
Поздравляю с наступающим праздником
Светлого Христова Воскресения!
Христос Воскресе!
К. Дроздовский. Брисбен. 10-4-2012
9-2-2012 Тамара, СПАСИБУЩЕ
9-2-2012 Дорогая Вита! Заглядываю иногда
ОГРОМНОЕ! ПРОЧТЁМ! :)))
на ФайсБук... и решила Вас с дочкой порадо-
КАК ВСЁ ВОВРЕМЯ И ЗДОРОВО!
вать: посылаю электронную версию журнала
Дай Вам Бог всего самого лучшего!
"Жемчужина" № 49. Всего Вам самого доброго
С поклоном, Вита (Шафронская). Псков.
и светлого, Т.М.
9-2-2012 Уважаемая Тамара Николаевна! Большое Вам спасибо за то что опять даёте нам слово
на страницах "Жемчужины". Будем знакомиться с содержанием!!!
С теплом, Иван Нечипорук, Украина.
9-2-2012 Дорогая Тамара Николаевна! В понедельник Наташа дала мне Вашу "Жемчужину" за
октябрь (с моим рассказом). С какой радостью прочла я ее! Читать я его начала с конца, с
Вашей сказки, и, думаю, также смогла "заглянуь" в Ваш добрый светлый мир души. Спасибо
эти радостные минуты. Журнал издан в самых лучших традициях русской словесности, изу-
мительный подбор авторов, "старые знакомые" - Ильин, Лесков, Гаршин - всегда были в числе
моих любимых...
...Хочу предложить Вам 1-2 темы для обсуждения в Вашем литературном клубе. В одном
из выпусков Гродековского музея прочла Вашу замечательную статью о поэте Б. Кополыгине.
Я была близкой подругой его дочери Лидии Геммы - удивительно светлого человека,
талантливого журналиста и поэта. Она делала на телевидении цикл передач "Провиния" и 10
лет назад погибла в командировке (вся съемочная группа - 4 человека - разбились на
вертолете). Писала она замечательные стихи, при жизни вышел один небольшой сборник,
который есть у меня. Я могла бы подготовить для Вашего журнала или литературного клуба
подборку ее стихов и небольшой рассказ о ней. Очень люблю писателя К. Паустовского
(возможно, он мало известен в Австралии), можно ли будет подготовить небольшую статью о
нем? Это письмо, пользуясь случаем, отправляю с помощью внука, в ближайшее время напишу
более подробно.
Спасибо Вам за Вашу работу, отзывчивость и душевную щедрость.
Всего Вам самого доброго. Татьяна Гладких. Хабаровск.
3

6. Апрель 2012 «Жемчужина» № 50 13-й год издания
Письма читателей
10-2-2012 Спасибо, дорогая Тамара! Должен признаться,
остался под впечатлением от Вашего журнала... Обратил внимание, что Вы поместили
стихотворение Н. Доризо. Честь Вам и хвала за это. Такие стих заслуживают быть
напечатанными везде, даже написаны на заборах!
Ваш Абрам Троицын. Сидней.
18-2-2012 Здравствуйте, дорогая Тамара
Николаевна! Рада, что книга дошла до Вас.... 19-2-2012 Дорогая Тамара Николаевна!
...Вот передо мной снова Ваш журнал Сердечно благодарю Вас за при-
(№48), из современных авторов с большим сланный 49-й номер "Жемчужины"! Всегда
интересом прочла "Тайну русского слова" В. рад Вам и Вашим материалам, а потому
Ирзабекова. Насколько точно пишет он о так это событие для меня и моих близких уже
не первый год некий праздник. Недавно, с
называемой толерантности, которая потихонь-
небольшим перерывом, вышли из печати
ку низводит наших людей до уровня бессло- две авторские книги "Святыня русского
весных, не различающих добра и зла. Откры- слова. Не предать родной язык" и "Русское
тием для меня был и Гусев-Оренбургский с солнце, или Новые тайны русского слова",
его "Отшельником". Общее впечатление: чи- изданные "Даниловским благовестником".
таешь - как возвращаешься в родной дом, где Помощи Вам Божией, во всём.
все близко и дорого, по которому всегда гру-
Ваш Василий Д. Ирзабеков. Москва.
стил.
Тамара Николаевна, электронная версия
журнала №49, что Вы прислали, все же дала сбой (хотя поначалу и открылась), если не смогу
заново открыть, буду ждать его в печатном виде...
Всего Вам самого доброго. Татьяна Гладких. Хабаровск.
3-3-2012 Уважаемая г-жа автор и редактор журнала "Жемчужина"!
Искренне рад, что Вы выпускаете такой прекрасный и нужный для
нас всех журнал! Я не просто удивился, а немножко даже растро-
гался, узнав о Вашем намерении поддерживать Харбинскую
тради-цию, - ведь моя собственная жена происходит из Харби-
на... Позвольте направить Вам несколько своих стихов,
надеясь на наше сотрудничество...
С искренним уважением, Сергей Гора. (Россия) США.
7-3-2012 Дорогая Тамара, здравствуйте! Спешу сообщить Вам, что пришел почтой 47-й номер
«Жемчужины». Большое Вам, Тамара, спасибо! Два чувства смешиваются во мне: одно
радостное от того, что держу его в руках, а вот другое… Другое можно назвать огромной
неловкостью за то, что перестала писать Вам и думала, что Вы меня уже вычеркнули из круга
своего общения (чего, конечно же, я и заслуживаю), и вдруг - вот он, журнал в моих руках.
Много из него я прочитала сразу же, потом еще раз просмотрела №48, который Вы, Тамара,
прислали в электронном виде. Разница, конечно, есть: в такой электронной одежке
«Жемчужина» кое-что теряет от своего очарования; а может, это чисто мое восприятие. Но,
Тамара, я буду рада получать и читать журнал через компьютер...
Большой привет Николаю. До свидания. Л. (Александрова), Ковров.
11-3-2012 Дорогая Тамара Николаевна, от души благодарю Вас за очеред-
ной 49-й номер "Жемчужины", полученный от Вас. Журнал, как всегда –
просто здорово! Открываешь и забываешь обо всём: словно припадаешь
к чистому прохладному роднику в жаркий день! Как же не хватает
сейчас России в наше политизированное "дёрганное" время таких вот
светлых и добрых изданий! Спасибо Вам!
Искренне Ваша, Н.Рыжак.
Российская Государственная Библиотека. Москва.
4

7. Апрель 2012 «Жемчужина» № 50 13-й год издания
Письма читателей
16-4-2012 Воистину воскрес, Тамара!
16-4-2012 Уважаемая Тамара
Всего вам самого доброго А у нас
Николаевна! Воистину Воскресе!
Тепла Вам, мира, счастья Вам и
морось, сырость, ненастная неделя.
Вашим близким! Апрель вообще будет холодным и
Иван Волосюк. Украина. слякотным, даже предстоящий ледоход
пройдет незаметно. Вот такие погодные
новости.
Ваш Владимир Иванов-Ардашев.
16-4-2012 Дорогая моя Тамара! Хабаровск.
Поздравляю Вас и Вашу семью со светлым
Христовым Воскресением! Желаю Вам
счастья, крепкого здоровья и вдохновения! ДОРОГАЯ ТАМАРА, СПАСИБО!!!
ВОИСТИНУ ВОСКРЕС!
Любящая Вас,
Иван Нечипорук. Донецк.
Наташа Гребенюкова. Хабаровск.
15-4-2012 Христос воскрес! Дорогая Тамара Николаевна, спасибо за поздравление. Я также
поздравляю Вас со светлым праздником Христова Воскресения! Желаю Вам и Вашим родным
светлой пасхальной радости, исполнения всех добрых замыслов и начинаний, здоровья и
счастья. С любовью и благодарностью за все Татьяна Гладких, Хабаровск.
1-3-2012 Здравствуйте, Тамара! (простите, отчества не знаю).
Давно читаю Ваш прекрасно оформленный журнал
«Жемчужина». По Вашим статьям и стихам, можно и на
расстоянии разглядеть Вашу тонкую натуру, во всех Ваших
проявлениях.
Обидно, что так сложилась Ваша судьба и Вы находитесь
очень далеко от нас! Но, видно, так было уготовано судьбой.
А с ней не поспоришь. Каждому нести свой крест... Высылаю
Вам нашего Родника, скромненькую книжицу. И ...
.................всё, о чём метели
Тревожить сердца нам не стали,
19-4-2012 Дорогая Тамара! Расскажут с лазурных небес
Поздравляю и вас от души со светлой Пасхой! Здоровья Вам журавлиные стаи...
всем и радости.
Отвечаю чуть позже, ибо почта у меня сломалась, С уважением,
теперь наладили. Весна у нас нынче теплая, народ Владимир Кимстач. Томск.
гуляет по паркам, веселится. Наш город студенческий.
Благополучия вашей семье и всей Австралии. Пусть
скачут кенгуру! Борис Климычев. Томск.
Не ослеплён я музою моею: Приманивать изысканным убором,
Красавицей её не назовут, Игрою глаз, блестящим разговором
И юноши, узрев её, за нею Ни склонности у ней, ни дара нет;
Влюблённою толпой не побегут. Но поражён бывает мельком свет
Её лица необщим выраженьем,
Её речей спокойной простотой;
И он, скорей чем едким осужденьем,
Её почтит небрежной похвалой. Е.А. Баратынский. 1829
5

8. Апрель 2012 «Жемчужина» № 50 13-й год издания
Нет, я еще не научился распознавать и
нести свою вину. Мне надо для этого больше мужества и
смирения. Но, может быть, я однажды еще достигну этого.
Как тягостно, подчас мучительно трудно бывает уста-
новить и признать свою вину. Душа начинает беспокойно
метаться, а потом просто ожесточается и не желает видеть
правду. Хочется непременно оправдать себя, отвергнуть
свою виновность, свалить вину на другого или на других, а
главное, - доказать не только другим людям, но и себе
И.А. ИЛЬИН 1883-1954 самому, да, именно самому себе, что «я тут ни при чем» и
что я нисколько не виноват в этом. Виноваты все окружа-
ющие, в конечном счете - весь мир, но только не я: враги и друзья, природа и человек, родители
и воспитатели, несчастное стечение обстоятельств и тяжелые условия, «среда» и «влияние»,
небо и ад, но не я! И это можно доказать, и это необходимо удостоверить, потому что в этом
«не может быть никакого сомнения»…
Ах, эта предательская «потребность» в самооправдании... Она-то и выдает меня с головой.
Эта погоня за доказательствами... Зачем они мне, если я твердо и окончательно уверен, что я
«тут ни при чем»? Кто же требует от меня доказательств? Кто заподозревает меня, если не я
сам? Но это свидетельствует лишь о том, что в глубине души я все-таки считаю себя винова-
тым; что есть некий тихий голос, который тайно твердит мне об этом и не оставляет меня в
покое...
И вдруг, под влиянием этих неожиданных соображений, мое бегство от собственной вины
прекращается... Конец малодушной тревоге. Я готов примириться с мыслью о своей виновно-
сти, исследовать, в чем именно я виноват, и признать свою вину. Ведь эта трусость многих уже
запутала в тяжелые внутренние противоречия, в раздор с самим собою, в раздвоение личности,
а иных доводила и до галлюцинаций. Но я готов... Пусть говорит мой обвинитель.
Да, нужно мужество, чтобы спокойно исследовать свою вину и не искать спасения от нее в
бегстве. И еще нужно смирение. Если человек не переоценивает своих сил и своих качеств,
если он не кажется сам себе «умнейшей» и «добрейшей» личностью, то он будет всегда готов
предположить свою вину. Зачем рассматривать все свои поступки с их наилучшей, наиблаго-
роднейшей стороны? Что за наивность... Откуда эта потребность изображать себя - перед собой
и перед другими - всепредвидящим и неошибающимся праведником? Зачем идеализировать
свои побуждения и успокаиваться только тогда, когда небывалый образ «чистоты» и «величия»
воссияет под моим именем? Кто из нас свободен от небезупречных желаний и побуждений?
Кто из нас прав от рождения и свят от утробы матери?..
Нет, мне надо еще научиться тому, что есть вина, и как ее распознавать и нести в жизни.
Как же научиться этому?
Прежде всего надо удостовериться в том, что все люди, без исключения, пока они живут на
земле, соучаствуют во всеобщей мировой вине; желанием и нежеланием, но также и безволием,
и трусливым уклонением от волевого решения; деланием и неделанием, но также и полудела-
нием или пилатовским «умовением рук»; чувствами и мыслями, но также и деревянным бес-
чувствием и тупым безмыслием. Мы соучаствуем в вине всего мира - непосредственно, и через
посредство других, обиженных или зараженных нами, и через посредство третьих, неизвестных
нам, но воспринявших наше дурное влияние. Ибо все человечество живет как бы в едином
сплошном духовном эфире, который всех нас включает в себя и связует нас друг с другом. Мы
как бы вдыхаем и выдыхаем этот общий духовный воздух бытия; и посылаем в него свои «вол-
ны» или «лучи», даже и тогда, когда не думаем об этом и не хотим этого, и воспринимаем из
него чужие лучи, даже и тогда, когда ничего не знаем об этом. Каждая лукавая мысль, каждое
6

9. Апрель 2012 «Жемчужина» № 50 13-й год издания
ненавистное чувство, каждое злое желание - незримо отравляют этот духовный воздух мира и
передаются через него дальше и дальше. И каждая искра чистой любви, каждое благое движе-
ние воли, каждая одинокая и бессловесная молитва, каждый сердечный и совестный помысл -
излучается в эту общую жизненную среду и несет с собою свет, теплоту и очищение. Бессозна-
тельно и полусознательно читаем мы друг у друга в глазах и в чертах лица, слышим звук и ви-
брацию голоса, видим в жестах, в походке и в почерке многое сокровенное, несовершённое,
несказанное и, восприняв, берем с собою и передаем другим. Кащей бессмертный недаром об-
думывает свои коварные замыслы. Баба Яга не напрасно развозит в ступе свою злобу. Сатани-
сты не бесцельно и не бесследно предаются своим медитациям. Но и одинокая молитва Симео-
на Столпника светит миру благодатно и действенно. А неведомые праведники, коими держатся
города и царства, образуют истинную, реальную основу человеческой жизни.
Вот почему на свете нет «виновных» и «невинных» людей. Есть лишь такие, которые знают
о своей виновности и умеют нести свою и общемировую вину, и такие, которые в слепоте сво-
ей не знают об этом и стараются вообразить себе и изобразить другим свою мнимую невин-
ность.
Первые имеют достаточно мужества и смирения, чтобы не закрывать себе глаза на свою
вину. Они знают истинное положение в мире, знают об общей связанности всех людей и стара-
ются очищать и обезвреживать посылаемые ими духовные лучи. Они стараются не отравлять,
не заражать духовный воздух мира, наоборот - давать ему свет и тепло. Они помнят о своей ви-
новности и ищут верного познания ее, чтобы гасить ее дурное воздействие и не увеличивать ее
тяжесть. Они думают о ней спокойно и достойно, не впадая в аффектацию преувеличения и не
погрязая в мелочах. Их самопознание служит миру и всегда готово служить ему. Это - носители
мировой вины, очищающие мир и укрепляющие его духовную ткань.
А другие - вечные беглецы, безнадежно «спасающиеся» от своей вины: ибо вина несется за
ними, наподобие древней Эриннии. Они воображают, что отвечают лишь за то, что они обду-
манно и намеренно осуществили во внешней жизни и не знают ничего о едином мировом эфире
и об общей мировой вине, в которой все нити сплелись в нерасплетаемое единство. Они ищут
покоя в своей мнимой невинности, которая им, как и всем остальным людям, раз навсегда недо-
ступна. Как умно и последовательно они размышляют, как изумительна их сила суждения,
когда они обличают своих ближних, показывают их ошибки, обвиняют их, пригвождают их к
позорному столбу... И все потому, что им чудится, будто они тем самым оправдывают себя. Но
как только дело коснется их самих, так они тотчас становятся близоруки, подслеповаты, наив-
ны и глупы. И если бы они знали, как они вредят этим себе и миру... Они стремятся доказать
себе, что они сами «очень хороши» и «совершенно невиновны», что, следовательно, им не в
чем меняться и не надо совершенствоваться. Но именно вследствие этого лучи, посылаемые
ими в мир, остаются без контроля и очищения, и мировой воздух, уже отравленный и больной,
впитывает в себя снова и снова источаемые ими яды пошлости, ненависти и злобы...
Если я увидел и понял все это, то я стою на верном пути. Каждый из нас должен прежде
всего подмести и убрать свое собственное жилище. С этого начинаю и я.
Итак, я не ищу спасения в бегстве. Я принимаю свою вину и несу ее отныне - спокойно,
честно и мужественно. Наверное, будут и тяжелые, болезненные часы; но эта боль - очисти-
тельная и полезная. Я буду искать и находить свою вину не только в том, что я совершил внеш-
не, в словах и поступках, но и дальше, глубже, интимнее, в моих с виду не выразившихся, а,
может быть, и неизреченных состояниях души, там, где начинается мое полнейшее одиноче-
ство и куда не проникает мое самопознание. Везде - где у меня недостает любви и прощения;
везде - где я забываю о едином «пространстве» и общем «эфире» духа; везде - где я перестаю
служить Богу и делать Его Дело или где я, во всяком случае, нецелен в этом служении.
Если я однажды понял мою вину, то мое сожаление о ней должно стать истинным страда-
нием, вплоть до раскаяния и до готовности искупить ее; и главное, - вплоть до решения впредь
стать иным и поступать иначе. Так вырастает во мне настоящее чувство ответственности; кото-
рое будет отныне стоять как бы на страже каждого нового поступка.
Исследуя мою личную вину, я нахожу и распутываю сто других различных нитей, сцепле-
ний и отношений к другим людям. Медленно развертывается передо мною ткань общественной
жизни; я постепенно привыкаю воспринимать и созерцать общий эфир духовного бытия, - и вот
я начинаю постигать, что я в действительности «посылаю» в этот общий воздух, и что я из него
«получаю». Это научает меня верно измерять мою виновность и не падать под ее реальным
бременем. Суровая, но драгоценная школа. Каждый шаг становится для меня ступенью, веду-
щей к укреплению духа и верного характера. Не впадая в замешательство и не отчаиваясь, я
7

10. Апрель 2012 «Жемчужина» № 50 13-й год издания
вижу всю мою жизнь, как длинную цепь виновных состояний и деяний - и почерпаю отсюда
все больше мужества и смирения.
И по мере того, как я достигаю этого, я получаю право исследовать вопрос о чужой вине; не
для того, чтобы изобличать других и предавать их осуждению - потребность в этом все более
исчезает во мне - но для того, чтобы вчувствоваться в их жизненные положения и в их душев-
ные состояния так, как если бы я каждый раз оказывался на месте виновного человека и как
если бы его вина была моею. Это значительно увеличивает и углубляет мой опыт виновности, и
я постепенно научаюсь нести не только свою вину, но и чужую: нести, т.е, преодолевать ее ду-
хом и любовью.
Но, по правде говоря, мне еще далеко до этого. Овладею ли я когда-нибудь этим искусст-
вом, не знаю. Может быть, и нет... Но одно не подлежит для меня никакому сомнению, а имен-
но, что это - верный путь...
Печатается по «Книге тихих созерцаний». Иван Ильин.
Средь мира лжи, средь мира мне чужого,
Не навсегда моя остыла кровь;
Пришла пора, и вы воскресли снова,
Мой прежний гнев и прежняя любовь!
Бледнеет ночь... Туманов пелена Рассеялся туман и, слава Богу,
В лощинах и лугах становится белее, Я выхожу на старую дорогу!
Звучнее лес, безжизненней луна
И серебро росы на стеклах холоднее. По-прежнему сияет правды сила,
Ее сомненья боле не затмят;
Еще усадьба спит... В саду еще темно, Неровный круг планета совершила
Недвижим тополь матово-зеленый, И к солнцу снова катится назад,
И воздух слышен мне в открытое окно, Зима прошла, природа зеленеет,
Весенним ароматом напоенный... Луга цветут, весной душистой веет!
Уж близок день, прошел короткий сон - 1858 А.К.Толстой.
И, в доме тишине не нарушая,
Неслышно выхожу из двери на балкон
И тихо светлого восхода ожидаю... ЛЕГЕНДА О ВАВИЛОНСКОЙ БАШНЕ
ИВАН БУНИН. Солнце пустыни, как в пекле печет.
Развалины башни – истории груды.
А мимо Евфрат равнодушно течет,
И мимо идут равнодушно верблюды.
Когда же самум там в неистовстве диком
ПРОЩЕННОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ Нагрянет, посеяв в пустыне беду,
Послышатся смех и веселые крики
Белый храм, купола золоченые, В развалинах башни, в песчаном аду.
Колокольный зовущий звон. И башня поднимется к небу мгновенно,
У весны - воскресенье прощеное, Подняв над собою былые века.
У души - покаянный стон. Закружатся в пляске желтые стены
Запах ладана, слезы и пение, Из ярости ветра, шального песка.
Тихий треск горящих свечей. Самум пронесется со свистом и гиком,
И молитвы, сердечное бдение, Засыпав живое песком на пути.
И раскаянный взгляд очей. И падает башня, и слышатся крики:
Вечер скромно присел на паперти, «О Боже Великий, помилуй, прости!
В опустевшем храме темно. И снова идут равнодушно верблюды
На душе, как на белой скатерти, По спящим векам, по горячим пескам,
Пятен нет - блаженство одно. Но сходятся вновь непокорные люди
И башню возводят об руку рука.
«Светлая Лира». Любовь КУТКОВАЯ.
Украина, Горловка. «Светлая Лира». Николай КОВАЛЁВ.
Украина, Горловка.
8

11. Апрель 2012 «Жемчужина» № 50 13-й год издания
«Этот нестеровский
пейзаж ударяет по
сердцу каждого, у кого
есть сердце...»
(К. Паустовский).
К.Г. Паустовский –
М.В. Нестеров -150 лет со дня рожд.
120 лет со дня рожд.
К то-то сказал: «Паустовский заставляет людей вспомнить о том, какими они были в детст-
ве». Это действительно так, и потому свои заметки о Константине Паустовском мне бы хоте-
лось начать как раз с воспоминаний детства. Когда я училась в десятом классе (а это был 1970
год), школьная учительница предложила нам написать сочинение на вольную тему «Когда жаль
закрывать последнюю страницу». Надо было рассказать о любимом авторе или книге. Я напи-
сала о Паустовском. Помню, заканчивалось сочинение примерно так: «В его поэзии - жизнь.
Удивительная жизнь лесов, цветов, первого снега, блеска солнца, шелеста трав... А закрыть
последнюю страницу жизни не только жаль - невозможно».
С тех пор прошло сорок с лишним лет. Давно ушло в прошлое полудетское представление
о бесконечности жизни. Большая часть страниц в книге жизни уже «прочитана», но осталась
благодарность к тем добрым спутникам, что встретились на пути. В их числе есть люди, кото-
рых лично не знал, но которые так созвучны душе... - и первое место среди них принадлежит
Константину Георгиевичу Паустовскому.
С таким спутником мы можем многое увидеть, узнать и понять. Вместе с ним мы мыслен-
но побываем в самых светлых уголках России, и хотя «В Мещерском крае нет никаких осо-
бенных красот и богатств, кроме лесов, лугов и прозрачного воздуха», этот край станет нам так
же дорог, как самому Паустовскому. Пройдем по глухим проселочным дорогам или по мелко-
лесью: «Там всегда светло и чисто, как в прибранной к празднику крестьянской горнице. Каж-
дый раз, когда я попадаю в мелколесье, мне кажется, что именно в этих местах художник Не-
стеров нашел черты своего пейзажа».
Проза Паустовского напоминает мне чем-то картины Михаила Васильевича Нестерова.
Каждый из них нашел свой голос и свою интонацию в творчестве - голос негромкий, но такой
кристальной чистоты, каким только и можно говорить о родной земле. В 2012 году у них обоих
юбилейные даты: 150 лет со дня рождения Михаила Нестерова и 120 лет со дня рождения
Константина Паустовского. Они и родились в один последний весенний день - 31 (19 по старо-
му стилю) мая: художник в 1862 году в Уфе в старинной купеческой семье, а писатель в 1892
году в Москве в семье железнодорожного служащего Жизнь и творчество двух этих великих
русских мастеров хорошо известны в России и за рубежом, о них написано множество книг, так
что не будем повторять биографии. Хочу отметить лишь то, что Нестеров с детства был глубо-
ко религиозным, большая часть его картин - это прекрасная живописная повесть о Святой Руси;
в отличие от него, духовный путь Паустовского отмечен тем, что можно назвать одухотворен-
ной романтикой. Но они созвучны между собой своей теплой любовью к родной земле, ее лю-
дям и тем добрым взглядом, которым смотрели на мир.
Когда Паустовский появился на свет, Михаил Нестеров уже был автором знаменитой кар-
тины «Видение отроку Варфоломею». Живописное сказание о Сергии Радонежском возвращает
нас в чудесный эпизод его детства: отрок Варфоломей, которому с трудом давалась грамота,
встретил в окрестных полях «старца черноризца», и тот благословил его просфорой со словами:
«Это дается тебе в знак благодати и для разумения Священного Писания». Об этой тихой свет-
лой картине - одной из лучших в русской живописи - написаны десятки книг, но, пожалуй,
самые проникновенные, простые и точные слова сказал о ней Константин Паустовский:
9

12. Апрель 2012 «Жемчужина» № 50 13-й год издания
«Все знают картину Нестерова «Видение отроку Варфоломею». Для многих
этот отрок, этот деревенский пастушок с глубочайшей чистоты синими гла-
зами - белоголовый, худенький, в онучах - кажется олицетворением стародав-
ней России - ее сокровенной тихой красоты, ее неярких небес, нежаркого солн-
ца, сияния ее неоглядных далей, ее пажитей и тихих лесов, ее легенд и сказок.
Картина эта - как хрустальный светильник, зажженный художником во славу
своей страны, своей России.
Самое замечательное в этой картине - пейзаж. В чистом, как ключевая
вода, воздухе виден каждый листок, каждый скромный венчик полевого цветка,
каждая травинка и крошечная девочка-березка. Все это кажется драгоцен-
ным. Да так оно и есть. В зрелище трав, синеглазых рек, взгорий и темных
лесов, что как бы прислушиваются к долетающему вполголоса звону, откры-
вает в нас самих такие глубины любви к своей родимой земле, что стоит боль-
шого труда даже самому спокойному человеку сдержать невольные слезы.
Этот нестеровский пейзаж ударяет по сердцу каждого, у кого есть сердце».
Эти слова можно отнести и к самому Константину Паустовскому. Его проза так же входит
в наше сердце своей хрустальной чистотой, нежностью, задушевностью и светом. Почему?
«Чем прозрачнее воздух, тем ярче солнечный свет, - писал он. - Чем прозрачнее проза, тем со-
вершеннее ее красота и тем сильнее она отзывается в человеческом сердце».
Человеку, который открыл для себя его творчество - эту прозрачную, как воздух, прозу -
можно сказать, повезло: мир никогда не утратит для него свой красоты. Каждая повесть или
рассказ писателя - «Романтики», «Блистающие облака», «Черное море», «Золотая роза», «Ме-
щерская сторона», «Корзина с еловыми шишками»... - учит нас видеть, слышать, чувствовать
мир так же светло и поэтично, как в детстве. Не случайно одна из статей Паустовского (в книге
«Золотая роза») так и называется «Искусство видеть мир».
Сам писатель в высшей степени обладал этим искусством. Его проза похожа на живопись в
слове. В ней нет внешнего блеска; как всякое подлинно рожденное искусство, она не блестит, а
мерцает - светом и красками, тончайшими оттенками тонов и полутонов. «Многие произведе-
ния Паустовского - произведения живописи, - писал А. Роскин. - Их можно было бы вешать на
стену, если бы только для подобных картин существовали рамы и гвозди».
Конечно, это прежде всего Божий дар, но этот чудесный дар он всегда бережно развивал и,
надо сказать, многому учился у художников. «...Я впервые увидел все разнообразие красок рус-
ского ненастья после картины Левитана «Над вечным покоем», - писал он. - До тех пор нена-
стье было окрашено в моих глазах в один унылый цвет. Но Левитан увидел в этом унынии
некий оттенок величия, даже торжественности и нашел в нем много чистых красок». Знаток и
ценитель подлинной живописи, Паустовский написал повести «Исаак Левитан» (творчество
которого особенно любил), «Орест Кипренский», рассказы о грузинском художнике Нико Пи-
росманишвили. Свои «Заметки о живописи» он посвятил известному русскому советскому ху-
дожнику Н.М. Ромадину, с которым его связывала теплая человеческая и творческая дружба.
Ромадин был учеником Нестерова, и писатель называл его достойным преемником нестеров-
ского пейзажа.
Нестеровский пейзаж - это тихие поля и перелески, белоствольные березы, тонкие сосенки
и рябины, скромные полевые цветы... Это светлая осень или ранняя весна - та мимолетная пора,
когда природа полна хрупкости, прозрачности и тишины. «Люблю я русский пейзаж, - писал
художник, - на его фоне как-то лучше, яснее чувствуешь и смысл русской жизни, и русскую
душу». Среди этих неярких пейзажей встречаем мы любимых героев Нестерова, тех правед-
ников и подвижников, в образах которых искал он глубокую сердечную правду о России: «Я
избегал изображать сильные страсти, предпочитая им скромный пейзаж, человека, живущего
внутренней духовной жизнью в объятиях нашей матушки-природы».
Паустовский хорошо знал его творчество и, хотя сказал он о нем немного, эти слова дра-
гоценны. «Хрустальный светильник, зажженный художником во славу России» - лучше всего
характеризует смысл всего религиозного творчества Нестерова. Некоторые его картины - по
глубине замысла, свежести взгляда, выразительной силе - писатель сравнивал с «Жизнью Ар-
сеньева» Бунина. Он писал: «Жизнь Арсеньева» в каких-то своих частях напоминает картины
Нестерова «Святая Русь» и «На Руси». Эти полотна - наилучшее выражение своей страны и на-
рода в понимании художника. Перелески и взгорья, почернелые бревенчатые церкви, позабы-
тые погосты и деревеньки. И на их фоне - вся Русь!».
10

13. Апрель 2012 «Жемчужина» № 50 13-й год издания
И Нестеров, и Паустовский были певцами среднерусского пейзажа. Каждый из них создал
свой лирический образ Родины и русского человека. У художника это святые, монахи, подвиж-
ники - созерцатели и пустынники. У писателя - обычные, как принято говорить, неприметные
люди: «...Больше всего я люблю писать о людях простых и безвестных - о ремесленниках,
пастухах, лесных объездчиках, бакенщиках, сторожах и деревенских детях - своих закадычных
друзьях». Но если чутко, с любовью всмотреться в них (а именно это и делает Паустовский), то
в каждом увидим мы сокровенного, внутреннего человека с его душевной чистотой и сер-
дечностью.
Их обоих отличала какая-то особая, щемящая любовь к русским далям, просторам. «Какие
дали оттуда видны! - вспоминал художник свою детскую поездку в монастырь. - Там начало
предгорий Урала, и такая сладкая тоска овладевает, когда глядишь в эти манящие дали». Похо-
жее чувство не раз испытывал Паустовский: «Осенью с этого косогора открывается в затума-
ненном воздухе такая беспредельная русская даль, что от нее замирает сердце». Но в живописи
Нестерова или прозе Паустовского мы можем не просто еще раз полюбоваться тихими далями
родной земли; оба они знали - своей творческой силой, талантливостью, открытостью и заду-
шевностью русский человек во многом обязан тем светлым пейзажам, что с детства вошли в
его сердце.
«Человек, живущий по сердцу, в согласии со своим внутренним миром, всегда созидатель,
обогатитель и художник», - писал Паустовский. Таким был и сам Константин Георгиевич. Лю-
ди, близко знакомые с ним, вспоминали его деликатность, совестливость, доброту и застен-
чивость. Мудрость сочеталась в нем с молодым, чутким сердцем, а застенчивость не мешала
поднимать голос в защиту правды. Он жил в советскую эпоху, когда литературе следовало вос-
певать строителя нового социалистического общества, а он воспевал красоту и поэзию русской
природы. Официальная критика писала о «патриархальности» и «отрыве от жизни» писателя
Паустовского, его имя пытались при жизни предать забвению. Но в 1950-1960-е годы это был
самый любимый и читаемый писатель в стране. В эти же годы к Паустовскому пришло мировое
признание. В 1962 и 1965 годах он был одним из номинантов Нобелевской премии в области
литературы. Когда стало известно, что премия присуждена М. Шолохову, поэт Б. Чичибабин
писал: «Поэтическая проза Паустовского с его графически-бегло набросанными героями, но
освещенными светом вечности, заставляющая читателя думать, воображать, мечтать, кажется
мне более современной и перспективной. Будь я в Нобелевском комитете, я проголосовал бы за
Паустовского».
Последние годы жизни (а умер он в 1968 году) Паустовский провел в небольшом старин-
ном городке Таруса у берегов Оки. Такие живописные провинциальные города, полные тиши-
ны и покоя, он называл «глубинными». Писатель повидал в своей жизни много стран и земель,
он любил ветер странствий, но... «Всю нарядность Неаполитанского залива с его пиршеством
красок я отдам за мокрый от дождя ивовый куст на песчаном берегу Оки или за извилистую
речонку Таруску - на ее скромных берегах я теперь часто и подолгу живу».
Жил он в небольшом бревенчатом доме со скрипучими половицами, где пахло деревом,
было много света, воздуха и цветов. Дом писателя называли бревенчатой духовной крепостью:
здесь он издавал литературный альманах «Тарусские страницы», здесь написал повести «Бро-
сок на юг», «Время больших ожиданий», главы «Золотой розы», новеллы «Наедине с осенью»,
«Уснувший мальчик», «Городок на реке» и другие. Сюда любили приезжать его друзья, близ-
кие по духу писатели. Михаил Лохвицкий вспоминал, как Паустовский показывал им свой
любимый Ильинский омут: «Константин Георгиевич шел, опираясь на удилище, всматриваясь
в дали, которые становились все шире, и улыбался своим мыслям. - Нестеровские дали, -
прибавил он...».
Среди этих далей, будто сошедших с картины художника, он написал свои самые проник-
новенные строки о родной земле:
«То место, о котором я хочу рассказать, называется скромно, как и многие
великолепные места в России: Ильинский омут. Такие места действуют на
сердце с неотразимой силой. Если бы не опасение, что меня изругают за сла-
щавость, я бы сказал о таких местах, что они благостны, успокоительны и в
них есть что-то священное. Такие места наполняют нас легкостью и благо-
говением перед красотой своей земли, перед русской красотой».
Татьяна Гладких. Хабаровск.
Член Союза Писателей России.
11

14. Апрель 2012 «Жемчужина» № 50 13-й год издания
К омпозитор Эдвард Григ проводил осень в лесах около Бергена.
Все леса хороши с их грибным воздухом и шелестом листьев. Но особенно хороши
горные леса около моря. В них слышен шум прибоя. С моря постоянно наносит туман, и от
обилия вла-ги буйно разрастается мох. Он свешивается с веток зелеными прядями до самой
земли. Кроме того, в горных лесах живет, как птица пересмешник, веселое эхо. Оно только и
ждет, чтобы подхватить любой звук и швырнуть его через скалы.
Однажды Григ встретил в лесу маленькую девочку с двумя косичками - дочь лесника. Она
собирала в корзину еловые шишки.
Стояла осень. Если бы можно было собрать все золото и медь, какие есть на земле, и выко-
вать из них тысячи тысяч тоненьких листьев, то они составили бы ничтожную часть того осен-
него наряда, что лежал на горах. К тому же кованые листья показались бы грубыми в сравнении
с настоящими, особенно с листьями осины. Всем известно, что осиновые листья дрожат даже
от птичьего свиста.
- Как тебя зовут, девочка? - спросил Григ.
- Дагни Педерсен, - вполголоса ответила девочка.
Она ответила вполголоса не от испуга, а от смущения. Испугаться она не могла, потому
что глаза у Грига смеялись.
- Вот беда! - сказал Григ. - Мне нечего тебе подарить. Я не ношу в кармане ни кукол, ни
лент, ни бархатных зайцев.
- У меня есть старая мамина кукла, - ответила девочка. - Когда-то она закрывала глаза. Вот
так!
Девочка медленно закрыла глаза. Когда она вновь их открыла, то Григ заметил, что зрачки
у нее зеленоватые и в них поблескивает огоньками листва.
- А теперь она спит с открытыми глазами, - печально добавила Дагни. - У старых людей
плохой сон. Дедушка тоже всю ночь кряхтит.
- Слушай, Дагни, - сказал Григ, - я придумал. Я подарю тебе одну интересную вещь. Но
только не сейчас, а лет через десять.
Дагни даже всплеснула руками.
- Ой, как долго!
- Понимаешь, мне нужно ее еще сделать.
- А что это такое?
- Узнаешь потом.
- Разве за всю свою жизнь, - строго спросила Дагни, - вы можете сделать всего пять или
шесть игрушек?
Григ смутился.
- Да нет, это не так, - неуверенно возразил он. - Я сделаю ее, может быть, за несколько
дней. Но такие вещи не дарят маленьким детям. Я делаю подарки для взрослых.
- Я не разобью, - умоляюще сказала Дагни и потянула Грига за рукав. - И не сломаю. Вот
увидите! У дедушки есть игрушечная лодка из стекла. Я стираю с нее пыль и ни разу не отко-
лола даже самого маленького кусочка.
«Она совсем меня запутала, эта Дагни», - подумал с досадой Григ и сказал то, что всегда
говорят взрослые, когда попадают в неловкое положение перед детьми:
- Ты еще маленькая и многого не понимаешь. Учись терпению. А теперь давай корзину. Ты
ее едва тащишь. Я провожу тебя, и мы поговорим о чем-нибудь другом.
Дагни вздохнула и протянула Григу корзину. Она действительно была тяжелая. В еловых
шишках много смолы, и потому они весят гораздо больше сосновых.
Когда среди деревьев показался дом лесника, Григ сказал:
- Ну, теперь ты добежишь сама, Дагни Педерсен. В Норвегии много девочек с таким име-
нем и фамилией, как у тебя. Как зовут твоего отца?
- Хагеруп, - ответила Дагни и, наморщив лоб, спросила: - Разве вы не зайдете к нам? У нас
есть вышитая скатерть, рыжий кот и стеклянная лодка. Дедушка позволит вам взять ее в руки.
- Спасибо. Сейчас мне некогда. Прощай, Дагни!
12

15. Апрель 2012 «Жемчужина» № 50 13-й год издания
Григ пригладил волосы девочки и пошел в сторону моря. Дагни, насупившись, смотрела
ему вслед. Корзину она держала боком, из нее вываливались шишки.
«Я напишу музыку, - решил Григ. - На заглавном листе я прикажу напечатать: «Дагни
Педерсен - дочери лесника Хагерупа Педерсена, когда ей исполнится восемнадцать лет».
В Бергене все было по-старому.
Все, что могло приглушить звуки, - ковры, портьеры и мягкую мебель - Григ давно
убрал из дома. Остался только старый диван. На нем могло разместиться до десятка гостей, и
Григ не решался его выбросить. Друзья говорили, что дом композитора похож на жилище
дровосека. Его украшал только рояль. Если человек был наделен воображением, то он мог
услышать среди этих белых стен волшебные вещи - от рокота северного океана, что катил
волны из мглы и ветра, что высвистывал над ними свою дикую сагу, до песни девочки,
баюкающей тряпичную куклу.
Рояль мог петь обо всем - о порыве человеческого духа к великому и о любви. Белые и чер-
ные клавиши, убегая из-под крепких пальцев Грига, тосковали, смеялись, гремели бурей и гне-
вом и вдруг сразу смолкали. Тогда в тишине еще долго звучала только одна маленькая струна,
будто это плакала Золушка, обиженная сестрами. Григ, откинувшись, слушал, пока этот пос-
ледний звук не затихал на кухне, где с давних пор поселился сверчок. Становилось слышно,
как, отсчитывая секунды с точностью метронома, капает из крана вода. Капли твердили, что
время не ждет и надо бы поторопиться, чтобы сделать все, что задумано.
Григ писал музыку для Дагни Педерсен больше месяца. Началась зима. Туман закутал
город по горло. Заржавленные пароходы приходили из разных стран и дремали у деревянных
пристаней, тихонько посапывая паром. Вскоре пошел снег. Григ видел из своего окна, как он
косо летел, цепляясь за верхушки деревьев.
Невозможно, конечно, передать музыку словами, как бы ни был богат наш язык.
Григ писал о глубочайшей прелести девичества и счастья. Он писал и видел, как навстречу
ему бежит, задыхаясь от радости, девушка с зелеными сияющими глазами. Она обнимает его за
шею и прижимается горячей щекой к его седой небритой щеке. «Спасибо!» - говорит она, сама
еще не зная, за что она благодарит его.
«Ты как солнце, - говорит ей Григ. - Как нежный ветер и раннее утро. У тебя на сердце рас-
цвел белый цветок и наполнил все твое существо благоуханием весны. Я видел жизнь. Что бы
тебе ни говорили о ней, верь всегда, что она удивительна и прекрасна. Я старик, но я отдал
молодежи жизнь, работу, талант. Отдал все без возврата. Поэтому я, может быть, даже счастли-
вее тебя, Дагни. Ты - белая ночь с ее загадочным светом. Ты - счастье. Ты - блеск зари. От
твоего голоса вздрагивает сердце. Да будет благословенно все, что окружает тебя, что прикаса-
ется к тебе и к чему прикасаешься ты, что радует тебя и заставляет задуматься».
Григ думал так и играл обо всем, что думал. Он подозревал, что его подслушивают Он да-
же догадывался, кто этим занимается. Это были синицы на дереве, загулявшие матросы из пор-
та, прачка из соседнего дома, сверчок, снег, слетавший с нависшего неба, и Золушка в зашто-
панном платье.
Каждый слушал по-своему. Синицы волновались. Как они ни вертелись, их трескотня не
могла заглушить рояля. Загулявшие матросы рассаживались на ступеньках дома и слушали,
всхлипывая. Прачка разгибала спину, вытирала ладонью покрасневшие глаза и покачивала
головой. Сверчок вылезал из трещины в кафельной печке и поглядывал в щелку за Григом. Па-
давший снег останавливался и повисал в воздухе, чтобы послушать звон, лившийся ручьями из
дома. А Золушка смотрела, улыбаясь, на пол. Около ее босых ног стояли хрустальные туфель-
ки. Они вздрагивали, сталкиваясь друг с другом, в ответ на аккорды, долетавшие из комнаты
Грига. Этих слушателей Григ ценил больше, чем нарядных и вежливых посетителей концертов.
В восемнадцать лет Дагни окончила школу. По этому случаю отец отправил ее в Христиа-
нию погостить к своей сестре Магде. Пускай девочка (отец считал ее еще девочкой, хотя Дагни
была уже стройной девушкой, с тяжелыми русыми косами) посмотрит, как устроен свет, как
живут люди, и немного повеселится. Кто знает, что ждет Дагни в будущем? Может быть, чест-
ный и любящий, но скуповатый и скучный муж? Или работа продавщицы в деревенской лавке?
Или служба в одной из многочисленных пароходных контор в Бергене?
Магда работала театральной портнихой. Муж ее Нильс служил в том же театре парик-
махером. Жили они в комнатушке под крышей театра. Оттуда был виден пестрый от морских
флагов залив и памятник Ибсену.
13

16. Апрель 2012 «Жемчужина» № 50 13-й год издания
Пароходы весь день покрикивали в открытые окна. Дядюшка Нильс так изучил их голоса,
что, по его словам, безошибочно знал, кто гудит - «Нордерней» из Копенгагена, «Шотландский
певец» из Глазго или «Жанна д'Арк» из Бордо.
В комнате у тетушки Магды было множество театральных вещей: парчи, шелка, тюля,
лент, кружев, старинных фетровых шляп с черными страусовыми перьями, цыганских шалей,
седых париков, ботфорт с медными шпорами, шпаг, вееров и серебряных туфель, потертых на
сгибе. Все это приходилось подшивать, чинить, чистить и гладить.
На стенах висели картины, вырезанные из книг и журналов: кавалеры времен Людовика
XIV, красавицы в кринолинах, рыцари, русские женщины в сарафанах, матросы и викинги с
дубовыми венками на головах.
В комнату надо было подыматься по крутой лестнице. Там всегда пахло краской и лаком
от позолоты.
Дагни часто ходила в театр. Это было увлекательное занятие. Но после спектаклей Дагни
долго не засыпала и даже плакала иногда у себя в постели. Напуганная этим тетушка Магда
успокаивала Дагни. Она говорила, что нельзя слепо верить тому, что происходит на сцене. Но
дядюшка Нильс обозвал Магду за это «наседкой» и сказал, что, наоборот, в театре надо верить
всему. Иначе людям не нужны были бы никакие театры. И Дани верила...
Но все же тетушка Магда настояла на том, чтобы пойти для разнообразия на концерт.
Нильс против этого не спорил. «Музыка, - сказал он, - это зеркало гения». Нильс любил выра-
жаться возвышенно и туманно. О Дагни он говорил, что она похожа на первый аккорд увертю-
ры. А у Магды, по его словам, была колдовская власть над людьми. Выражалась она в том, что
Магда шила театральные костюмы. А кто же не знает, что человек каждый раз, когда надевает
новый костюм, совершенно меняется. Вот так оно и выходит, что один и тот же актер вчера
был гнусным убийцей, сегодня стал пылким любовником, завтра будет королевским шутом, а
послезавтра - народным героем.
- Дагни, - кричала в таких случаях тетушка Магда, - заткни уши и не слушай эту ужасную
болтовню! Он сам не понимает, что говорит, этот чердачный философ!
Был теплый июнь. Стояли белые ночи. Концерты проходили в городском парке под откры-
тым небом.
Дагни пошла на концерт вместе с Магдой и Нильсом. Она хотела надеть свое единственное
белое платье. Но Нильс сказал, что красивая девушка должна быть одета так, чтобы выделяться
из окружающей обстановки. В общем, длинная его речь по этому поводу сводилась к тому, что
в белые ночи надо быть обязательно в черном и, наоборот, в темные сверкать белизной платья.
Переспорить Нильса было невозможно, и Дагни надела черное платье из шелковистого мягкого
бархата. Платье это Магда принесла из костюмерной.
Когда Дагни надела это платье, Магда согласилась, что Нильс, пожалуй, прав - ничто так
не оттеняло строгую бледность лица Дагни и ее длинные, с отблеском старого золота косы, как
этот таинственный бархат.
- Посмотри, Магда, - сказал вполголоса дядюшка Нильс, - Дагни так хороша, будто идет на
первое свидание.
- Вот именно! - ответила Магда. - Что-то я не видела около себя безумного красавца, когда
ты пришел на первое свидание со мной. Ты у меня просто болтун. - И Магда поцеловала дя-
дюшку Нильса в голову.
Концерт начался после обычного вечернего выстрела из пушки в порту. Выстрел означал
заход солнца.
Несмотря на вечер, ни дирижер, ни оркестранты не включили лампочек над пультами.
Вечер был настолько светлый, что фонари, горевшие в листве лип, были зажжены, очевидно,
только для того, чтобы придать нарядность концерту.
Дагни впервые слушала симфоническую музыку. Она произвела на нее странное действие.
Все переливы и громы оркестра вызывали у Дагни множество картин, похожих на сны.
Потом она вздрогнула и подняла глаза. Ей почудилось, что худой мужчина во фраке, объ-
являвший программу концерта, назвал ее имя.
- Это ты меня звал, Нильс? - спросила Дагни дядюшку Нильса, взглянула на него и сразу
же нахмурилась.
Дядюшка Нильс смотрел на Дагни не то с ужасом, не то с восхищением. И так же смотрела
на нее, прижав ко рту платок, тетушка Магда.
- Что случилось? - спросила Дагни.
Магда схватила ее за руку и прошептала:
14